Вечность оказалась совсем не страшной и гораздо более доступной пониманию, чем мы предполагали.
Валентин Катаев, «Святой колодец»
Николая Васильевича Кирилова с молодости окружали люди незаурядные. Это были именитые преподаватели Московского университета, в том числе знаменитый Тимирязев, а также все те, с кем сводила его судьба на бесконечных просторах России, в его бесконечных путешествиях. Я уже упоминал достопочтенного Антона Павловича Чехова, мимолётная встреча с которым оставила в душе Кирилова неизгладимый след. Но начну не с именитых людей, а с его близких. Это, в первую очередь, жена Мария Оттоновна, в девичестве Ржецкая.
Из опубликованных на сегодняшний день архивных источников известно, что он прибыл с ней в Баргузин 20-го февраля 1886 года. Мои старания узнать о судьбе Марии Оттоновны, увы, к успехам пока не привели. И, самое главное, я не знаю, жила ли она с ним в Бичуре. Но её судьба печальна, она, видимо, умерла в промежутке между 1886 – 1896 годом. А вот уже в 1896 году Николай Васильевич сходится гражданским браком в г. Иркутске с Ольгой Ивановной Мушкиной, с которой вскоре уезжает на Восток. Их венчанию мешает непреодолимая преграда: муж Ольги бесследно исчез 6-ю годами ранее, вдобавок это делает невозможным крещение их дочери Юлии. На снимке, присланном мне доктором исторических А.А. Хисамутдиновым из Владивостока, я увидел сестру милосердия - в белом фартуке с крестом и белой косынке. Пояснение к снимку лаконично: «Русско-турецкая война». Этот факт рождает массу вопросов.
Русско-турецкая война 1878-1880 годов подняла волну милосердия в России. По зову сердца оказались в военной мясорубке и женщины. Доктор медицинских наук, протоиерей Вогулкин пишет: «Оружие всегда было уделом мужчин, милосердие, как знамя и крест, несли женщины. Испокон веков женщины врачевали раны мужчин, выхаживали и ставили на ноги. Вся жизнь женщины в этом: выходить ребенка, поставить его на ноги, а ведь раненый или больной – тот же ребенок. Для родных ты дочь, жена, мать, а для других – милосердная сестра, сестричка, голубка белая, ангел земной». Когда и где познакомились Ольга Мушкина и Николай Кирилов мы не знаем, но очевидно, что объединяет их «хожанье за больными», а, возможно, медицинский факультет Московского университета.
В газетной статье невозможно перечислить талантливых выдающихся людей того времени, с которыми общался и дружил Николай Васильевич. И рассказать хочу о его окружении в период 1889-1892 года. Это очень интересно… Амир Александрович Хисамутдинов, будучи в США в научной командировке, обнаружил там часть архива Кирилова, хранившуюся у Елены Балашовой, библиотекаря государственного университета Сан-Франциско. Не скрою, интерес к документам у меня был конкретный: фотоснимки того времени. Зная, что Николай Васильевич занимался фотографией, я спросил у Амира Александровича, нет ли там фотопортрета жены Кирилова. Благодаря этому отзывчивому человеку мы сегодня видим образ сестры милосердия Ольги Ивановны Мушкиной.
Но в почте есть еще одна фотография! На ней групповой портрет трёх солидных господ: Кирилова и двух мне неизвестных. Смотрю на пояснение: «На снимке Левин, Кирилов Н.В. и Чарушин Н.А.» Чарушин, известный революционер-народник, приговорённый к 9 годам каторги, в 1881 году выходит на поселение и обосновывается сначала в Нерчинске, а затем в Троицкосавске. Здесь открывает фотостудию, а вместе с другими ссыльными библиотеку, краеведческий музей и отделение Русского географического общества. Фотографией Николай Апполонович занимается на профессиональном уровне, его фотоальбомы с этнографическими и краеведческими документами и сегодня с трепетом изучают учёные всего мира. Старый поклонник творчества Чарушина, я многие годы искал снимок Бичуры конца 19 века, по некоторым данным сделанный Чарушиным. Делал запросы в архивы, ездил в Национальный музей Республики Бурятия, Кяхтинский краеведческий музей. Пришла в голову, казалось, совершенно фантастическая мысль - спросить о нём у Амира Александровича. А вдруг? Ведь совершенно очевидно, что вместе сфотографировались не случайные, а близкие по духу, дружные меж собой люди. А если это так, то, возможно, Чарушин приезжал к Кирилову в Бичуру, и, как фотограф, делал какие-то снимки? И в память о Бичуре они хранятся в части «сан-францисского» архива Кирилова? Маловероятно, но…. И ещё: как фотограф, Чарушин не мог не оценить бичурский утёс как великолепную точку съёмки! Задаю все эти вопросы Хисамутдинову и вскоре получаю ответ, а вместе с ним и «культурный шок». Таковая фотография есть! Драгоценный кусочек картона, бережно везённый по разбитым дорогам на телеге, дымящим паровозом по железной дороге, плывший на пароходе через «Великий океан» и много лет пролежавший в пыльных папках на чужбине, чудесным образом возвращается туда, где он был сделан. С волнением рассматривая снимок, читаю на обороте: «Вид с. Бичуры с утёса от часовни к верховьям речки (старое селение) Июль 1891года».
Ветхое изображение, проделав путь длиною во многие тысячи верст, миль и километров, протяженностью в целую вечность - 126 лет, вернулось в родную Бичуру, дабы предстать перед нашими глазами.
А кто же был третьим? В материалах международной научно-практической конференции, посвященной 125-летию основания Кяхтинского краеведческого музея, читаю: «Впервые мысль об основании музея в Кяхте возникла в 1886 г. когда, возвращаясь из своего третьего путешествия по Центральной Азии, Кяхту посетила чета Потаниных – Григорий Николаевич и Александра Викторовна. Отдыхая в Кяхте, Потанины встретили своих стародавних знакомых по Петербургу – И. И. Попова и Н. А. Чарушина. Их приезд в Кяхту совпал с желанием местной интеллигенции «… просвещать и образовывать край...». И «сие благородное начинание» начало воплощаться в жизнь только в 1890 г., когда состоялось первое общее собрание «господ учредителей», избравшее Временный комитет, который занялся поиском средств на содержание музея. В состав комитета вошли: учитель женской гимназии Н. П. Левин, учитель реального училища Н. Г. Сарычев, учитель городского училища П. С. Михно, кяхтинский купеческий сын Г. М. Осокин, кяхтинский купец 1-й гильдии И. Д. Синицын и другие. В 1890 г. в созданном музее стали появляться первые экспонаты, а 1 августа 1890 г. была сделана запись в инвентарной книге».
Не перестаю удивляться бескорыстности этих людей. Нуждаясь в самом необходимом, они изыскивали возможность жертвовать на общее дело. Кирилов делает это на протяжении всей жизни. В Баргузине он лечит больных за счет своего скудного жалования, собирает в монгольской экспедиции ботанический сбор и тут же жертвует его только что организованному краеведческому музею в Кяхте. Дарствует коллекцию медицинских инструментов врачевателей - монгольских лам, отдает в фонды старинные буддийские манускрипты, делает этнографические фотоколлекции и тоже оставляет их в музеях. Вот истинный образец служения Отечеству. Делая добро, он не желает почестей и славы. Счастье для таких людей - бескорыстно делать добро.
Д. Андронов.
Продолжение следует.
На фото: 1. «Три Николая» слева направо: Николай Петрович Левин, Николай Васильевич Кирилов, Николай Апполонович Чарушин.
2. Сестра милосердия Мушкина Ольга Ионовна
Комментариев: 0
Зарегистрируйтесь или войдите, чтобы оставить сообщение.