И хоть не в медвежьем углу поселился, а на тракте торном, а все ж тайга, и житье не было здесь легким и беспечным. Житье не богатое, без изысков; все своим трудом. Основное занятие скот, таежные промыслы. Первый период в истории этой малой деревни - со дня основания и до начала коллективизации, был наверняка самым успешным: свободное хозяйствование давало свои плоды: строились, заводили семьи, рождались дети. Старожилы рассказывают такой факт: в 20-х годах в деревне было 12 детей; чтобы их научить грамоте, из Бичуры привозили учителя, имя которого не известно. Чтобы справлять религиозные требы, заказывали попа. Он крестил младенцев, венчал молодых и отпевал усопших. В сиверу, у леса — небольшое кладбище, здесь нашли последний приют семеро поселян. А в 25 верстах отсюда, в Бичуре, в то время жизнь била ключом: полным ходом шел процесс «районирования» - создаются советские административные деления, началась коллективизация крестьянских хозяйств. В Бичуре работает «потребиловка» - общество потребителей. Членам этого общества в магазине продаются различные товары, вплоть до сельхозинвентаря. Идет ликвидация безграмотности. Работает школа, молодежь вовлекается в комсомол, а с детьми уже работают первые пионервожатые. По Бичуре важно разъезжают уполномоченные разных рангов, настойчиво управляя процессом ликвидации кулачества. А после восстания в Бичуре потянулись в Кяхту и Верхнеудинск обозы с репрессированными середняками, кому жребий — расстрел, а кому ссылка да лагеря. Все смешалось, и хорошее — новое, и трагично — бессмысленное. Но удивителен характер крестьянина — семейского: несмотря на предельную недоверчивость и осторожность, он удивительно падок на все новое и прогрессивное. Эти свойства, противоречивые по сути, позволяли им хранить незыблемые устои старообрядчества и жадно хватать все новое. Веселый, жизнерадостный народ! Вопреки ворчанию стариков — молились и играли на балалайке, читали букварь и соблюдали посты. И еще одна причина, по которой пустели деревушки: Гуляевский тракт катастрофически терял свое значение; умирала ямщина — паровоз, гремящий по железным рельсам Транссибирской магистрали, сделал ненужными малые транспортные артерии. Последние колокольчики отгремели на тракту в начале 30-х годов. Наступило запустение. И стали съезжать с насиженного места - милого сердцу Тюглюя, в Бичуру, в новую жизнь, опасную, но интересную. Таким образом, в 1938 году цветущий хутор представлял собой 4 заброшенных, пустых дома. В этом же году сюда, со станка, в поисках лучшей доли, переехала семья Перелыгина Терентия Исаковича.Снимок из семейного архива Перелыгина Андрея Терентьевича. Перелыгина Ирина Ивановна с дочерьми Тамарой И Марьяной, с сыновьями Андреем и Иваном, 1952 год.

 

Фото Селиванова Л.Ф. ф/а «Фотокор» , 9*12 см.

Продолжение следует.

Д. Андронов