Догнать корсака

   В тот день поездка на озёра сразу не заладилась. Сначала спустило колесо, качать пришлось за Бичурой, на выезде. Проехав почти семь километров, вспомнил, что забыл на столе карты памяти. Ругая себя, решил, тем не менее, не торопиться - ну приеду чуть позднее, кто меня там ждет? Рассуждая так, накручивал километры, изредка посматривая по сторонам. Заброшенное двадцать лет назад поле с правой стороны дороги начало зарастать, и пейзаж представлялся ступенчатым: бархат степи, молодые ильмы на фоне раскидистых сосен, над ними сопки и голубое небо. Тишь да гладь…

   В любом мирном пейзаже скрывается драма. Обусловлена она взаимодействием живущих в этом природном театре актеров – живых существ. Меж ними нет противоречий как у людей, но есть борьба за еду и территорию, на которой её можно добыть. Борьба эта, как ни странно, способствует не всеобщему уничтожению, а наоборот, процветанию и планомерному развитию эволюции. В пищевой цепочке, когда одни виды питаются другими, нет тотального уничтожения. В рацион для питания попадают в большей части «выбракованные» экземпляры - больные, старые, не способные конкурировать. Исключенный из природы экземпляр не даёт и ущербного потомства. Таким образом «шлифуется» эволюционное развитие вида.

   Мои размышления прерывает лиса, метнувшаяся от дороги: корсак! На мгновение, замерев на месте, он рванул вдоль трассы. Убавляя газ, смотрю на спидометр – 40… 30 километров в час. Великолепный бегун! Похоже, автомобиля не боится, успевает на ходу проверить носом землю под ногами. Также неожиданно останавливается, что-то вынюхивает, затем садится и смотрит в мою сторону. Остановившись, опускаю стекло, не шевелясь, наблюдаю за корсаком. Бесценный момент, когда человек и животное встретились взглядом: продолжительность его зачастую зависит от человека. Замерев, можно долго наблюдать за животным – неподвижный объект, даже если это человек, не вызывает у него опасений. Так можно усыпить бдительность животного, и оно начинает вести себя естественно: питаться, охотиться, заниматься гнездовыми хлопотами. Звук мотора ныне не пугает их, внешний вид машин тоже не вызывает опасений. А вот вид человеческой фигуры приводит их в панический страх. К сожалению, понимают это и браконьеры, стреляют несчастных из окна автомобиля, вездехода, из дверей вертолета.

   Корсак обитатель сухих степей с разреженной растительностью, ведь не случайно его называют степной лисицей. Охотно селится на островах Хилка, Чикоя. Охранный статус в Красной Книге Республики Бурятии - как «находящийся под наименьшей угрозой». Играет роль и тот фактор, что снижение стоимости шкуры корсака на черном рынке сделала его добычу браконьерами не прибыльной. Пищевое звено  корсака - мелкие грызуны, птицы, насекомые. Не брезгует и птичьими яйцами. Участок, где я встретил корсака, мне хорошо известен. Несколько лет назад снимал тут мохноногого курганника, а неподалеку гнездится колония скворцов. В соснах, за субурганом, когда-то стояла отцовская пасека.  Забыв свои утренние планы, сворачиваю с трассы, еду по проселочной дороге и снова стараюсь высмотреть в траве корсака. Посередине брошенного поля настороженно подняли головы журавли. Эта пара прилетает сюда много лет; радуясь встрече, с опасением думаю об опасном соседстве с корсаком. Самим журавлям он нипочём, но смогут ли они отстоять кладку яиц?  Свернув в сосновый бор, оставляю машину и медленно иду по опушке, всматриваясь в следы на дороге. Дорога для меня сейчас как следовая полоса, как и границу, обойти её невозможно, особенно зверю. Вот след лошадей, а здесь скот натоптал настоящую тропу: она избита копытами,  следы разделяются  в поле на множество тропок. Вот крестики птичьих следов: стая куропаток пересекала дорогу совсем недавно. А вот и лисьи… степная плутовка некоторое время шла, вернее, трусила по дороге,  следы идут ровной цепочкой по краю колеи, но скоро сворачивают в поле. Характер следов здесь резко меняется: они идут зигзагами, временами исчезая – совершала прыжки. Вот тут долго топталась, наверное, кого-то поймала, а вот тут следы пошли в обратную сторону. Запутавшись в следах, возвращаюсь на дорогу. Распутать пути-дороги корсака невозможно, за ночь, при недостатке корма, он может пробежать до 20 километров! Поле закончилось, дорога поворачивает вправо, и я приближаюсь к увалу. На дороге снова лисьи следы: они идут аккуратной еле приметной тропкой к обрыву.  Выхожу на увал. Здесь открывается великолепный вид на небольшую долину – заброшенную оросительную систему. Поле и каналы заросли кустами, лишь с краю возделанный участок с дощатой будкой. За клетками заброшенных полей – стремнина Хилка, бегущего под скалами. Над ними -  высокие сопки с языками соснового леса и голыми убырами. У меня под ногами песчаный холмик и… нора! Диаметром примерно 30 см, она уходит в землю под углом, возле норы утоптанная площадка. Исследуя окрестности, нашел еще два выхода – вход у корсаков никогда не бывает один, всегда есть резервные. А в небольшом овражке, у куста морошки в осыпающемся склоне еще один, совсем неприметный. Было ясно, что это выходы одного лисьего гнезда. Прикинул на глаз протяженность ходов гнезда, получилось около 20 метров! Где-то в глубине расположена гнездовая камера. Известно, что в гнезде у лис и корсаков всегда идеальный порядок, нет ни мусора, ни костей, ни помёта. Уходя, у дороги обнаружил засохшую шкурку ёжа - степной разбойник умеет обращаться и с такой колючей добычей.

   Возвращаясь к машине, я закинул за плечо фотоаппарат, приготовил ключи, чтобы открыть двери автомобиля. И тут снова встреча с корсаком!  На сей раз, он мчался мне наперерез, прыжками, в лес, словно приглашая побегать за ним.  В его летящем беге я не усмотрел озорства, скорее  это был первобытный страх перед человеком.  Подняв фотоаппарат,  было ринулся за шустрым бегуном, но вовремя остановился. Преследовать животных не в   моих правилах, да и противозаконно. А день, проведённый в степи, остался у меня в памяти как «ДЕНЬ КОРСАКА».

Д. Андронов