Как-то, в одну из поездок в тайгу мы с другом оказались на временном таборе добытчиков ореха. Забежали мужики на выходные, ведь очередные отпуска в сентябре в то, уже далёкое советское время не одобрялись. Наш путь лежал дальше по тропе, но мы решили передохнуть, переброситься новостями. В тайге такое общение имеет немаловажное значение: тут и информация об урожае ягод и орехов, о наличии зимовья для ночлега, есть ли в родниках питьевая вода и многое другое. Находится время для шуток, прибауток и лесных былей. «Таёжное радио» вещает круглый сезон, в программе все необходимые для жизни в тайге сведения.
Лагерь расположился у останца, круглой скалы размером с деревенский дом, тут стояла палатка и нехитрый заводик по переработке кедровой шишки. Молотильного колеса или тёрки для переработки шишки не было, однако имелось нехитрое приспособление для молотьбы, так называемая «сайба». Представляла она собой деревянную решетку, установленную на четырех колышках, под неё стелили полог. Шишку высыпали на решетку и молотили палками. Мелочь ссыпалась вниз. Затем измолоченную массу перегружали на решето, где отделялся орех и мелкий мусор – бус. Для окончательной очистки её пересыпали в сито, где после просеивания оставался чистый орех. Такая технология не требовала особых затрат на производство, кроме физической силы добытчиков, да и бросить после окончания работ орудия труда было не жалко. Мы пошли дальше, а в памяти осталось красивое слово «сайба».
С той поры частенько встречал в кедрашах деревянные решетки из тонких жердочек. Но однажды молодой паренёк на мой вопрос, что это такое, ответил, мол, жили тут как-то геологи и это, построенные для ночлега, нары...
Основательно устроенные «табора» имели уже целый завод для переработки шишек: тяжёлое деревянное колесо на подшипниках, рубленую деку, навес и прожилины для крепления решет и ситьев. Прогресс медленно проникал и в тайгу, деревянное колесо постепенно сменило автомобильное: его протектор разрушал шишку не хуже деревянного маховика. Крутили колесо руками многие годы, пока кому-то в голову не пришла идея механизировать процесс. Мотопила взяла на себя одну из трудоёмких операций и основательно облегчила лесной труд. А вот решето и сито остались в технологии до сих пор. Выпускаемые когда-то отечественной промышленностью комбайны для переработки кедровых шишек типа «Кедровки» были ненадёжны и не нашли широкого применения, а выпускаемые ныне до́роги и пока недоступны. Местные «кулибины», как могли, модернизировали размол шишек, но в целом процесс остаётся трудоёмким и утомительным.
Однако вернёмся к сайбе. Древнее приспособление сейчас уже не встречается. А вот слово это в тайге осталось. И называют современные добытчики сайбой уже не утилитарную молотилку, а ... сусек! И тут возникает своеобразный конфликт значений этого слова. После публикации моего рассказа о пищухе, где я вскользь упомянул сайбу, мне стали звонить старые «хребтовщики», мол дал маху, уважаемый автор! Сайба, дескать, совсем не сусек! И то правда. Проведённый мною опрос опытных таёжников разделил мнения поровну: старшее поколение отстаивает сайбу как молотилку, более молодое - как сусек. Незаметно, на протяжении многих лет, слово сайба прижилось в другом значении, и, я думаю, это хорошо. Таёжный термин не исчез, а воплотился в новое значение.
А что думают эксперты русского языка? Давайте обратимся к словарю В. И. Даля. Он пишет: «сайба – кладовая, амбаришка на столбах, вдали от жилья, для хранения провесной и мороженой рыбы, амбарик, житница». Он отмечает это слово как камчатское, другие авторы в целом вторят Далю, но помечают его как колымское или еще более общим – восточно-сибирское. Можно сделать вывод: местное значение слова «сайба» как примитивного устройства для размола кедровых шишек претерпело изменение смысла. Отныне оно применяется добытчиками кедровых орехов как сусек для шишек. Но что интересно: слово это вернулось по смыслу к первоначальному значению «амбарчика в лесу, вдали от жилья», о чём писал В.И. Даль еще в 19 веке.
Моя недавняя поездка в «хребёт» была, пожалуй, данью моей привязанности таёжному промыслу. Ночёвки в тесном зимовье, дым костра, нелегкий таёжный труд, лесное братство небольших сплочённых коллективов. Упорная работа от темна и до темна, вопреки дождю, снегу и ветру. Вопреки колее, грязи и камням на лесных дорогах, где не выдерживает металл армейских вездеходов. Вопреки неурожаю и неустроенности быта. Но выбрав несколько минут свободного времени, смастерил сайбу - молотилку. Смастерил не для молотьбы, а чтобы показать читателю, как она выглядела когда-то. Нашелся в моём архиве и снимок той сайбы, которую Владимир Иванович Даль назвал «амбарчиком вдали от дома, житницей».
Сайба действительно стала житницей: ценный продукт из неё – кедровый орех, стал спасением от нищеты и безработицы для многих бичурских семей.
Вот такое интересное слово «сайба»...
Д. Андронов
Комментариев: 0
Зарегистрируйтесь или войдите, чтобы оставить сообщение.