От Агафьиного дома до лесу – всего пол версты. Еле натоптанная по снегу дорожка проходит по огороду, потом упирается в гору, и там, в узком распадке, превращается в каменистую тропку, круто уходящую вверх. Агафья не торопится – надо сохранить силы. Совсем юная, но по виду – старушка. Латаная курма подпоясана пеньковой верёвкой, на ногах не по размеру ичиги, платок крест-накрест повязан за спиной. Она оглядывается на Бичуру – заиндевевшую от парящей речки и укутанную снегом. Привычная картина, но каждый раз с печалью смотрит она на своё село, не радуясь и не восхищаясь видом с высоты.

   Её околоток...

Начало >>>

Агафья

   Возле речки у Агафьи покос, огороженный старым жердём. Да какой покос – узкая полоска меж наделов, оставленная ей при делёжке из сострадания. Она машет литовкой, отбрасывая в сторону пучки лугового разнотравья, потом разгибается, точит косу, садится на изгородь, отдыхает. Свою жизнь она распланировала, и сделать в лето надо многое. Перво-наперво заготовить сено – обзавелась Агафья суягной козой, белоснежным беспокойным созданием, оживившим её сиротский двор. Потом собака прибилась бездомная, колченогая, с усохшей лапой, и стало их трое. Сгребая траву, кладёт на рогожу и медленно бредёт с тяжёлой вязанкой к дому. Такая у неё жизнь, всё на себе...

   Ветер времени унёс в прошлое людей, сновавших тут в житейской суете: их избы, строения, оставив в неприкосновенности лишь землю да человеческую память…

   У этого места на улице Афанасьева – интересная история. Ныне -обычная усадьба с двухквартирным домом, на пересечении с проулком. Да и в далёкую старину она была просто усадьбой. Жили здесь обычные семейские, если их так можно назвать. Занимались крестьянским трудом: хлебопашеством, огородничеством, гоняли ямщину, ходили на прииск. Братья Ткачёвы, Тюрюхановы, став на ноги, срубили под горой крепкие пятистенки, построили в дополнение к ним зимовья, амбары, завозни и бани. Земля тут не ахти – суглинок, но упорным...

   Корову звали Пеструшкой. Она и впрямь была пёстрой! Каких только мастей не намешали в её кровь предки, коих она и знать-то не знала. Федька смотрел на корову и удивлялся: в закатном солнце её бок горел как апельсин, что был нарисован в букваре. А вчера был дождь, и бок смотрелся бурым. А вот белая голова - она всегда белая, хоть в какую погоду. Глаза у Пеструшки были голубые, он приблизил свой глаз к коровьему, но она на поняла Федькин интерес и мотнула головой.

   - Пеструша, Пеструша, позвал он примирительно и стал чесать её за ухом. Ухо было большое и...

   Перед войной Роман с Юдой добыли три куля орехов. Мы с Феней поехали торговать. А ехать то как? Тятя и говорит:

- Поплывёте по Хилку!

   Посадил он нас на плоты с лесом – их гнали в город, договорился с мужиками, чтоб присматривали за нами. Сначала боялись, а потом освоились. Рабочие на брёвнах лист железный положили, костёр на нём, а Феня рабочим помогала, еду варила. Тут и балаганчик сделали, травы нарвали, жакетки под бок, так и ночевали. Она отчаянная была, с ней не пропадешь… Бывало, Хилок туда-сюда сажёнками переплывала.

   Плыли целую неделю, за Билютаем один плот рассыпался, ловили...